№24 (024) 15 - 21 августа 2007 г.

[ВСЕ СТАТЬИ НОМЕРА] [АРХИВ] [НА ГЛАВНУЮ]

__А вторитет номера____

Житие мастера

Публикации "НРъ", в которых шла речь о судьбе Надвратной башни Николо-Корельского монастыря, вывезенной в 1932 году в музей-усадьбу Коломенское, власть имущие, похоже, к сожалению, не заметили. То, что стены этого уникального памятника деревянного зодчества XVII века могут сгореть в мангалах московских шашлычных, в наш коммерческий век мало кого волнует. А мудрые советы не стрелять в историю из пистолета, иначе она ответит из пушки - граждане, пока лично их не коснется, воспринимают обычно как красивые фразы.

Тем не менее есть в нашем городе люди неравнодушные. Историк, Почетный гражданин Северодвинска Лидия Ивановна Черняева много лет борется за сохранение исторических мест города и всего, что с ними связано. Она убеждена, что северодвинцы обязаны сделать все возможное, чтобы сберечь северную реликвию - Надвратную башню. В редакцию "НРъ" Лидия Ивановна передала материалы, рассказывающие о человеке, который 75 лет назад, в трудном 1932 году сумел этот уникальный памятник спасти.

В феврале этого года исполнилось 115 лет со дня рождения легендарного архитектора-реставратора, выдающегося ученого в области архитектурной археологии, создателя первого в стране музея под открытым небом "Коломенское" Петра Дмитриевича Барановского. Сын смоленского крестьянина, прошедший окопы первой мировой, выпускник Московского архивного института, в 1920 году двадцативосьмилетний Барановский в составе экспедиции Игоря Грабаря попадает на Север.

Экспедиция проводилась сразу же после гражданской войны и имела целью установить убытки, причиненные интервентами. "Я составил новый план, - пишет И.Грабарь, - … сесть на пароход и отправиться для обследования Двинской дельты и Белого моря - Николо-Корельского монастыря со знаменитыми деревянными воротами и оградой и Неноксы с пятишатровым деревянным храмом. Николо-Корельский монастырь современен Соловецкому монастырю (XIV - XV века) и обещал богатую жатву, которую мы и нашли… Только эти пять памятников (два храма в Корельском монастыре и три деревянные церкви в Неноксе) заключают достаточно материала, чтобы превратить Архангельский музей, до сих пор чепушистый и тупой, в первоклассный музей древнерусского искусства…".

Так Петр Барановский заболел Русским Севером. В сентябре 1920 года вместе с Игорем Грабарем он, кроме Неноксы и Николо-Корельского монастыря, посещает Заостровье, уйму, Лявлю, Лисестрово, Ухтостров, Холмогоры, ракулу, Сийский монастырь, Моржегоры, Верхнюю Уфтюгу, еще десятки северных сел. Из этого путешествия Барановский выносит ощущение встречи со сказочной страной и непреходящую боль и тревогу за судьбу деревянных памятников Севера, которые вследствие крутых мер против духовенства оказались в большинстве случаев бесхозными, разворованными, разграбленными.

Уже к этому времени у молодого архитектора-реставратора появилась идея создания в Коломенском музея русского деревянного зодчества под открытым небом. Только так, считает он, можно спасти многие архитектурные шедевры от гибели.

Из Архангельска, где старину крушили с особой большевистской энергией, Барановский перевозит домик Петра I, который был обречен на снос. Петр Дмитриевич, пишет его биограф Ю.Бычков, считал чудом, что ему удалось переправить эту историческую реликвию в Москву. "И вот сегодня, в Коломенском, шагнув за порог незатейливого бревенчатого дома, оказываешься в кабинете Петра Великого. Минута - торжественная, волнение - небывалое!"

Осуществлена эта акция была уже во время второй, Беломорско-Онежской экспедиции Игоря Грабаря, в которой Барановский также принимал участие. В это же время ему удается разобрать и погрузить на баржу большой фрагмент деревянной крепости Николо-Корельского монастыря и Надвратной башни, которым, без сомнения, была уготована судьба угодить в топку. Если не первостроителей, то в печах лагерных бараков. Никому не доверяя, Барановский сам метил бревна, отправлял водным путём в Архангельск, а оттуда в Москву вёз на… тормозной площадке товарного вагона. Вот так он дорожил памятником с Белого моря.

Это было время, когда религия официально была признана идеологией, враждебной советской власти, "опиумом для народа". И над культовыми сооружениями нависла реальная угроза уничтожения. А на Севере, знал Барановский, их много. Добираясь до далёких глухих мест, специалисты-архитекторы находили настоящие шедевры.

С собой экспедиции брали соль, хлеб, спички - деньги ничего не значили. Отправляясь в очередное путешествие на Пинежье, Барановский за пуд соли нанял проводника с лодкой. Но в дороге наступили холода, кончились продукты, и проводник настолько ослаб, что его пришлось положить на дно лодки и добираться самостоятельно.

- Эту поездку я не забуду до конца жизни, - вспоминал Пётр Дмитриевич.

Вся деятельность его была проникнута заботой о сбережении культуры, истории народа, что далеко не всегда поощрялось - власти считали, что от прошлого, особенного связанного с религией, надо решительно избавляться. Когда до Барановского дошло известие, что принимается решение о сносе собора Василия Блаженного на Красной площади, его охватили ужас и гнев. Но во властных кабинетах слушать протесты "ретрограда"-архитектора не пожелали. Убедившись в том, что уже начались подготовительные работы к сносу храма, он отправляет письмо в Кремль, заканчивая его страшными и мужественными словами: "если памятник снесут, я покончу с собой".

Полагают, что судьбу собора решил Сталин, и, весьма вероятно, письмо к нему попало. Храм не тронули.

Но сам Пётр Дмитриевич был арестован. Произошло это 4 октября 1933 года. "Когда я, - пишет Барановский в автобиографии, - собирал в Коломенском деревянную башню, привезённую с Белого моря…" Нашу башню! Не помогли хлопоты таких известных деятелей культуры как Грабарь, Веснин, Щусев, Жолтовский. Но главное было сделано! При свидании с женой Марией Юрьевной, которое разрешили лишь через полгода, его первым вопросом было:

- Стоит?

Она успокоила его:

- Стоит, стоит.

Речь шла, конечно же о храме Василия Блаженного.

Лишь через три года вернулся Пётр Дмитриевич к делу всей своей жизни. Он снова воюет с чиновниками, с неиссякаемой энергией борется за сохранение памятников архитектуры. Не один том займёт описание того, что ему удалось сберечь, отреставрировать. Ансамбль Ярославских храмов. Андроников монастырь в Москве. Десятки кавказских экспедиций, связанные с обследованием памятников архитектуры. Памятники на Западной Украине. Киевские, смоленские храмы. Болдинский монастырь. Создание заповедной зоны центра Москвы… Как только от немецко-фашистских захватчиков был освобождён Чернигов, Пётр Дмитриевич был уже том, где когда-то стояла неповторимая Пятница, замечательный храмовый ансамбль. Всё было в руинах. Залечить раны, нанесённые войной, было очень трудно, но упорство, опыт делали своё дело.

Именно по предложению Барановского было создано ВООПИиК - Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры. Это общество внесло огромный вклад в дело сбережения истории и культуры нашего народа. Теперь в изменившемся обществе его ячейки сохранились лишь в крупных городах. Да и то они разрозненны и маломощны. В Архангельске, например, его деятельность "теплится" на базе Марфина дома, за обладание которым уже включаются в борьбу предприимчивые люди.

Пётр Дмитриевич Барановский всего этого увидеть не успел. Он ушёл из жизни в 1982 году в возрасте 92 лет.

Вот такой человек, великий Мастер, учёный с мировым именем связан с историей мест, где расположен сегодня Северодвинск.

Обидно, что потомки его в Коломенском, судя по публикуемым в прессе сообщениям, относятся сегодня к памятникам истории и архитектуры, как к объектам, которые следует переводить на самоокупаемость (это в лучшем случае). В худшем - как к тому, что должно приносить прибыль. На истории, убеждена, деньги делать нельзя. Поэтому судьба Надвратной башни Николо-Корельского монастыря не может не тревожить. Я поддерживая высказанное "Народным ревизором" предложение о возврате нашей реликвии на Север. Если нельзя рассчитывать на установку её на прежнем месте, то она могла бы стать достойным экспонатом музея-заповедника Малые Карелы.

Полагаю, что Управление культуры Администрации Северодвинска не останется в стороне от этой ситуации. Впрочем, не должна в стороне, на мой взгляд, оказаться и Русская православная церковь, для которой так много сделал Барановский. Кстати, в 70-е годы в одной из газет промелькнуло предложение о канонизации Мастера. Но это, безусловно, внутреннее дело Святой церкви. А вот о том, чтоюбы именем этого замечательного человека назвать одну из улиц Северодвинска, стоило бы всерьёз подумать. Наш город этого достоин.


Лидия ЧЕРНЯЕВА,
Почётный гражданин Северодвинска

Контакт: narodrevizor@mail.ru

[ВСЕ СТАТЬИ НОМЕРА] [АРХИВ] [НА ГЛАВНУЮ]